Последний День рождения Толстого:
28 августа 1910 года Льву Николаевичу исполнилось 82 года.
В отличии от всемирного масштаба празднования 80-летия Толстого в 1908 году, последние два дня рождения Льва Николаевича Толстого прошли тихо, неприметно.
28 августа 1910 года, как и в 1909 году, прошел неприметно, в домашней обстановке. Приветственных писем было получено немного, телеграмм еще меньше: и десятка в течении дня не набралось. И на другой день мало. (Д.П. Маковицкий. «Яснополянские записки»).
Дневниковая запись Л.Н. Толстого 28 августа 1910 года.
«Жив. И здоров. Гулял с учителем, хорошо говорил. Потом ребятам - яблоки. Дома поправил "Правдивость" и письма мало интересные. Ходил в Треханетово. Очень хорошо было на душе. Опять ребяткам яблоки. Простился с Чепуриным. Вечером не удержался — возразил Софье Андреевне, и началось. Не выпускает и говорит. Письмо от Левы — нехорошее очень. Помоги, Господи».
Последний день рождения Льва Николаевича ТОЛСТОГО отмечался не дома, в Ясной Поляне, а в Кочетах, имении М.С. Сухотина и дочери Толстого, Татьяны Львовны.
Из «Яснополянских записок» Д.П. Маковицкого«Ясный теплый день. Утром долго гулял. Работал по обычному. В час вышел. Мы завтракали.
В день рождения Льва Николаевича собрались — Софья Андреевна, Александра Львовна, Татьяна Львовна и ее муж,его дети.Приехала жена Сергея Львовича с В. Нагорновой. Небольшой букет собрала четырехлетняя Танечка (Татьяна Татьяновна, как называли ее шутя, - дочь Татьяны Львовны и М.С. Сухотина). «Еда самая обыкновенна, шампанского не было; тостов, чоканий не было», - записал Д.П. Маковицкий.
Не получено ни одной приветственной телеграммы, лишь одно письмо от Гусева.
Лев Николаевич был за обедом радостен, весел. Ходил гулять (три версты от сада). Рассказал детям, Танечке и Мике, только что написанную сказку под заглавием «Всем равно».
Вечером крупный разговор между Софьей Андреевной и Львом Николаевичем.
Разговор о старости, что старикам неприятно жить. Лев Николаевич возражал: «Очень приятно». Напомнил, что апостол Иоанн все время призывал: «Братья, любите друг друга».
Л.Н.: «Всем вам советую брать в карманы яблоки и раздавать крестьянским детям. Все так довольны, сияют».
Л.Н. С до 2.30 разговаривал с 29-летним саратовским рабочим из крестьян, И.Ф. Чепуриным (писавшем Толстому 25 мая) о его рукописи, давал ему советы, как ее перерабатывать. По его словам, Толстой объяснял: «Как каждое дело требует большой практики, так и писательсткое, тут надо переделать. Нужно только то, что истинная правда, что полезно. Жизнь должна быть описана проще. Кто будет это читать, примет за выдумку, за сказку».
Позже Толстой вновь заговорил о своем желании написать русского «Робинзона», роман о переселенце, неосуществленный замысел которого возник у него еще в 1877 г.
На следующий день, 29 августа 1910 года, получили вчерашние московские газеты. В «Русских ведомостях» (1910. № 182, 28 августа) передовая статья о 82-летии Льва Николаевича: под рубрикой «Москва. 28 августа». «Голос Москвы», «Русское слово» о 82-летии Л.Н. не обмолвились.
Зато в «Русском слове» статейка о «Трех днях в деревне», а в «Русских ведомостях» и «Новом времени» 27 августа выдержки из писем ЛН брату Сергею из Севастополя. (Ряд газет перепеч из авг. Книжки «Русского богатства» письма Льва Николаевича к С.Н. и Н.Н. Толстым и Т.А. Ергольской из Севастополя).
За чаем ЛН-чу было странно и смешно читать эти свои патриотические письма.
Вечером Л.Н. Написал Софье Андреевне, уехавшей в Ясную, а оттуда в Москву с чувством поражения, не нашедшей в своих претензиях поддержки ни Татьяны Львовны, ни Александры Львовны, ни Михаила Сергеевича, ни Марии Николаевны, ни В.В. Нагорновой. Она уже перешла границу, чувствует, что дальнейших уступок уже не будет: просить о том, чтобы Лев Николаевич перестал переписываться с Чертковым, уже не отваживается.
Маковицкий сказал Толстому, что «не считает Софью Андреевну сумасшедшей, потому что сразу после выходок она нормально рассуждает. Видит, что вы боитесь, и пользуется своим притворством, будто она сумасшедшая,как средство вас пугать и действовать на вас в получении прав издательсуих. Если признать у Софьи Андреевны сумасшествие (помимо ее паранойи, которая у нее десятки лет), то и все ее цинические речи и поступки, которые она совершает десятки лет, - тоже сумасшествие (паранойя), но теперь она нарочно притворяетс, чтобы вас удерживать в мнении, что она душевно больна».
Л.Н.: Где граница сумасшествия? А потом, то, что она это делает, уже ненормальность.
Вечером Л.Н. с Татьяной Львовной и ее мужем играл в шахматы — долго после обеда, до самого вечернего чая, посидели и спокойно побеседовали без Софьи Андреевны (не перебивала) и без посторонних.
За чаем ЛН спрашивал про статистику ссыльных и заключенных. Прочел в «Голосе Москвы» (№ 197) соообщение из Сосновиц о перевозе через пусскую границу живого товара и записал себе в записную книжку, для статьи о самоубийствах, о безумии современного общества.
30 августа 1910 года. Приезжал Джеймс Мэвор, профессор политической экономии канадского университета в Онтарио. Л.Н. Раньше обычного прервал свою работу и беседовал с ним: о положении Китая, куда следовал Мэвор, о религии, о культуре, о политике, о едином налоге на землю Генри Джорджа.
ЛН: Он профессор политической экономии — это все. Утвердившиеся знания...
Почта вчера и сегодня небольшие: 15 и 20 писем, 5 и 1 телеграмм поздравительных.
В «Новом времени» ни слова о 82 летии ЛН
Был местный учитель. ЛН дал ему свой ответ Аншиной от 24 августа о чтении с учениками «На каждый день» и «Мысли мудрых людей».(т. 82 с.117)
31 августа.
Л.Н-ч дал мне почту, около 15 писем.
Толстой читал французский анархический журнал Эр Нувель № 48 от 30 июня, где помещались важные для Толстого материалы об отказах от военной службы, выдержки из писем отказавшихся:
ЛН: - Там пишут об отказах в Голландии, но что они происходят и в России, о том не знают. Надо составить книгу об отказах...
Слухи о том, что Нобелевскую премию в 3 раз предполагают присудить Льву Толстому. Толстой намеревался заранее от нее отказаться.
По-прежнему Толстой по утрам совершает самые дорогие для него прогулки, во время которых записывает радующие его, на свежую голову приходящие мысли...
… Сохранилось много фотографий Льва Николаевича, сделанных в последний год жизни. И были уже проведены и кинематографические съемки Л. Н. Толстого! ХХ век...
Кинематографисты не унимались, несмотря на просьбы не снимать. А. И. Дранков в 1909 году снимал Толстого для кинематографа за пилкой дров. А 6 и 7-го сентября 1910 года в Кочетах снова кинематографисты. Софья Андреевна просит Дранкова снять ее с Львом Николаевичем вместе, дабы опровергнуть слухи, что они разводятся.
